я не боюсь, мне интересно

в каждом есть какая-то доля безумия и здоровья, вопрос в пропорциях, сочетаниях и тяжести того, как сильно сам человек страдает.

ничто так не оздоровляет и не снимает стигму с психических расстройств, как встреча со своими собственными безумиями. когда ты не убегаешь от себя из страха, а идешь навстречу из интереса.

проблема не в том, чтобы иметь расстройство, поверьте, не так уж много людей обращались к психиатру. многие живут с расстройствами и не знают об этом. и только пребывают в иллюзии здоровья. и вот пока есть эта иллюзия - это проблема. но и не меньшая проблема в том, чтобы уничтожать себя за то, что ты не так здоров, как хотелось бы.

поскольку психиатрия занимается патологиями психики, у неё нозологический подход - видеть во всем болезнь. у гештальта - адаптацию. это более нормоцентрично. вот кто как мог, так и адаптировался к жизни - и вообще-то это правда. лишь бы эта адаптация ему жить не мешала дальше, а в этом и проблема как раз. так что на стыке того и другого - психиатрии и гештальта, может родиться что-то очень интересное.

работа с психическими расстройствами - это всегда творческий процесс. найти подходящую комбинацию препаратов, найти варианты без них (если так возможно), найти свой способ адаптивного проживания своего безумия, узнать, какая тебе нужна поддержка и стремиться к ней. здесь много всего и всех - психиатры, психологи, группы поддержки, свое творчество. у нас в гештальте даже есть такое понятие как "творческое приспособление". и вот если расстройство это уже адаптация, то в терапии мы ищем варианты того, как её ещё можно адаптировать. но вообще вопрос опять же в том, чего сам человек хочет.

у человека должна быть свобода выбора даже в том, лечиться ему или нет. даже в том, выбирать жизнь или смерть. иногда от этих выборов грустно. но такова цена свободы. а для меня свобода - это ценность.

мне интересно узнавать себя. мне интересно узнавать других. и это все тесно переплетено.

каждый уникален независимо от его диагноза. ни один живой человек не впишется на все сто ни в какие критерии. вопрос в том, чего больше и что наименее адаптивно.

у нас нет цели переделать человека с расстройством. это как ломать уже поломанную личность. и это ещё раз травмирует. нет, наша задача, как терапевтов, состоит в том, чтобы встретиться с тем, какой это человек, принять его особенности, как часть его реальности в данный момент. и от этого действительно легче.

а для этого нужно, в первую очередь, встретиться с собой и своей безумной внутренней реальностью. и легализовать ее. это непросто, ведь страх сойти с ума иногда, мне кажется, более сильный, чем страх смерти. и потому люди с диагнозами нас пугают. потому что мы сами боимся оказаться на их месте. но вообще, а что если ты уже на этом месте? дышиииии

страшно знать всю самую страшную правду о себе. страшно, стыдно и неловко в ней признаваться. но от отрицания и игры во что-то другое ничто никуда не девается. так что лучше уже знать. страх, стыд, вина, неловкость, смущение... интерес? а что это со мной? и как так со мной происходит? и с этого интереса к своему безумию начинается движение к выздоровлению.